Трансформация служб безопасности и разведки в Латвии |
5,963 |
Южный Кавказ: сцена для «Новой большой игры» между НАТО и Россией? |
4,853 |
Реформирование и надзор за службами разведки и безопасности в Украине – промежуточный отчет |
4,793 |
Концепция устойчивости: последствия для безопасности и проблемы реализации |
4,524 |
Уроки реформирования служб военной разведки в Венгрии |
4,368 |
Трансформация служб безопасности и разведки в Чешской Республике |
4,155 |
Реформа индонезийской разведки: Нынешние вызовы и возможности создания демократичной профессиональной разведки |
3,679 |
Вызовы управления революционными технологиями |
3,544 |
Культура военного училища: пример хорватской Академии обороны им. доктора Франьо Туджмана |
3,218 |
Роль НАТО в улучшении профессионального военного образования - страны Южного Кавказа |
3,218 |
Эволюция концепции устойчивости: мягкие меры для менеджмента рисков наводнений в Японии |
3,198 |
Институциональная устойчивость и повышение добропорядочности в секторе обороны и безопасности |
3,045 |
Эволюция устойчивости |
3,015 |
Повышение устойчивости политических институтов и процессов: рамка анализа |
3,012 |
Многомерная матрица для лучшего дефинирования и концептуализации устойчивости |
2,785 |
Трансформация системы государственной безопасности в Словацкой Республике с 1989 по 1992 год |
2,768 |
Форум Трансатлантическая безопасность 2020: устойчивость выходит на передний план |
2,573 |
Уроки посттоталитарной трансформации разведывательных служб |
2,559 |
За синими маячками: изучение устойчивости полицейских после террористической атаки в аэропорту Брюсселя 22 марта 2016 г. |
2,430 |
Нео-авторитаризм и лидерство: последствия для современной Украины |
2,048 |
В фокусе Южный Кавказ, профессиональное военное образование и трансформация разведывательных служб |
2,000 |
Теории лидерства и военная реформа в Китайской Народной Республике |
1,987 |
Влияние модели и руководства организации на стратегические коммуникации |
1,662 |
Руководство при разработке стратегии управления военными кадрами в рамках оборонного планирования на основе способностей |
1,588 |
Некоторые ожидания от руководства в многонациональных силах на примере подготовки в НАТО |
1,574 |
Искажая восприятие агрессии России: как нам воевать в информационной войне? |
1,371 |
Слишком много братской любви? – «Братство» русских и украинцев как нарратив российской пропаганды |
1,324 |
Уроки, которые НАТО должна вынести из путинской войны в Украине: Глобальное медицинское взаимодействие, совместимость и эффективность |
1,296 |
Влияние войны на украинскую систему военного образования: идти вперёд в военное и в мирное время |
1,264 |
Матрица удаленности от власти Хофстеде: теория руководства правоохранительной деятельностью и коммуникация |
1,147 |
Цепочки, континуумы и благотворный цикл: анализ первенства стратегических нарративов и мягкой силы Тайваня в Индо-Тихоокеанском регионе |
1,122 |
Последняя война Путина: нарративы, контрнарративы и первые уроки |
1,110 |
Русский гамбит для изменения существующего мирового порядка |
1,076 |
Лидерство в секторе обороны и безопасности в XXI веке |
1,067 |
Политический анализ или гадание на хрустальном шаре? У западных аналитических центров - проблемы с прогнозом путинской войны |
924 |
Не просто выживание: Роль секретной службы Аш-Шабаб – Амният – в сборе информации |
122 |
Конкурирующие стратегии: Российская Федерация против ЕС и США в Грузии и Украине |
119 |
НАТО и антропогенная стратегическая безопасность |
118 |
Кавказская политика Турции в 2000-2022 гг. |
115 |
Интернет: суверенный, или глобальный? Россия и Китай настаивают на заключении договора о киберпреступности: новые данные |
110 |
Двадцать лет активного влияния на дискурс безопасности и обороны |
110 |
Вновь о гибридной войне: Спор о терминах |
103 |
Обеспечение демократического контроля над вооружёнными силами: непреходящие вызовы |
103 |