03749nas a2200181   4500000000100000000000100001008004100002260001800043653001700061653004600078653002800124100002800152700003400180245014300214300001000357490000700367520319300374       2014                            d  cЛето 201410aКосово10aменеджмент конфликтов10aЮжный Кавказ1 aПьер Жоликер1 aФредерик Лабарр00aКосовская модель: (плохой) прецедент для менеджмента конфликтов на Кавказе?  a47-660 v133 aРезолюция 1244, принятая Советом безопасности ООН (СБООН) в 1999 году, была задумана как промежуточное решение, которое позволило бы деэскалацию конфликта, пока идет поиск устойчивого решения кризиса в Косово. Как предполагалось резолюцией, окончательное решение должно было быть договорено между сербскими властями и представителями косовских албанцев и затем одобрено СБООН. Однако, косовские албанцы односторонним порядком объявили независимость в феврале 2008 года, и Косово было признано независимым государством Соединенными Штатами и их союзниками. Косовские албанцы сразу же прекратили свое участие в мирном процессе.
	Вместо международно одобренного результата переговоров, инициатива косовских албанцев односторонним образом навязала субъектам, осуществляющим посредничество, политическое решение в полном противоречии с полномочиями СБООН, который поставил Косово под международное управление. Последовавшее привлечение Международного суда (МС) не успело разрешить проблемы, остававшиеся между сербами и косоварами.
	Кроме того, что пример Косово стал тревожным правовым прецедентом, он стал и плохим прецедентом для будущих инициатив по менеджменту конфликтов, в частности для продолжающихся конфликтов на Кавказе. В число проблем, вызывающих озабоченность, входят жизнеспособность будущих временных соглашений, добросовестные переговоры и легитимность и гарантии, обеспечиваемые интернационализацией конфликтов, в том числе и полномочия международных организаций, многосторонних агентств и установленных правовых стандартов. В этой работе проведена параллель между примером Косово и территориальными спорами на Кавказе, а также рассмотрены последствия косовской модели для процессов менеджмента конфликтов.